Нужно было действовать. Топчась на одном месте, не разбирая слов и упуская такой шанс хоть немного приблизиться к выполнению задания - было глупо. Настолько же глупо, как пойти за неизвестными мужчинами, за которыми пара начала следовать.
Пока Ейс думал, как же хорошо завалить девушку своим негодованием по поводу её дерзости и своевольности, Кэтрин вообще об этом не думала. Да потрогала, да взяла за руку. И что? От этих жестов ей было ни жарко, ни холодно, воспринимая данный контакт как обычное...пожатие руки. Она его не соблазняла, не пыталась как-то смутить или чуть ближе подобраться в плане отношений между напарниками. Просто было удобно вести мужчину вот таким образом. Так можно было понять отстает ли он, спотыкается. Ничего большего.
- Если вы хотите остаться здесь наедине с крысами - могу отпустить, - тихо прошептала Кэт, явно давая понять что может спокойно отпустить Ейса, но это не остановит её подойти ближе к мужчинам. Она могла вести его за собой, не придавая такому жесту помощи другого романтического подтекста, и, если Эда это не устраивает, - девушка не будет настаивать.
Ему стоило просто сказать: "Отпусти", но тот явно справился со своим наплывом чувств, тихо следуя за Ризфельд. Они держались на достаточной дистанции чтобы оставаться незамеченными, несмотря на то, что уже могли услышать разговор Мехокрадов.
- Дальше за ними следовать? - Кэтрин хотела узнать мнение детектива по поводу продвижения вперед, однако не успев получить ответа, её просто ослепил яркий свет прожекторов. Слишком яркий. Глаза полностью успели привыкнуть к темноте, моментально потеряв шанс на хоть какое-то виденье, стоило появиться источнику такого сильно света.
Кэт не могла открыть своих глаз, которые ноющей болью давали понять - она пока не может даже осмотреться. Нужно было бежать, и Ризфельд надеялась, что Эд просто бросится назад, приняв роль ведущего.... - Ты серьезно!? - мужчина бросился на самотек, отпустив руку Кэт.
Не видя одним словом "ничего", девушка услышала лишь как что-то тяжелое приземлилось впереди, когда она начала бежать назад по наитии. Кэтрин не знала про своего недавно уснувшего напарника, пока нога не споткнулась об его тело, заставляя буквально поцеловать каменную кладку. Больно, неприятно, противно....обидно. С прищуром посмотрев на причину своего падения, Ризфельд увидела лицо Эдварда Ейса, в глазах которого даже под сильным снотворным из дротика читалось: "А я говорил, а я предполагал".
Звуки хохмы преступников начали приближаться. Они подсвечивали лежащего мужчину, радуясь такой пойманной находке и подходя. Даже если бы Кэтрин захотела принять данных индивидов с пистолетом в руках, она точно не сможет избавиться от дальних, которые стояли за мощными фонарями, ослепляя. Да и....не могла она бросить Белую Мышь. Тащить это тело через всю канализацию будет убийственно. Убийственно не только в плане разных весовых категорий, но и убийственно после пробуждения Ейса, чья одежда возьмет самое ужасное с этого места, утеряв свой божеский вид.
- Черт....придется притворятся, - оставаться в сознании куда лучше, чем спать сладким сном пока с тобой будут делать неизвестно что. Также, помимо этого, мехокрады могли сказать чего путного, полностью доверяя сильному снотворному в телах своих жертв.
Потому Кэт просто выдохнула, закрывая глаза и становясь тушкой, мол дротик её все равно задел.
- Кэтрин! - услышав как кое-кто наконец проснулся, девушка спокойно открыла глаза и посмотрела на своего партнера. Непринужденно так, лениво, всем своим видом говоря как она успела заскучать.
- Более чем, - она была в полном порядке, чего нельзя было сказать о Ейсе. Его прищур явно давал понять - плохо видит дальше своей вытянутой руки из-за остаточного воздействия снотворного, не говоря уже о теле, чьи движения были как у неуклюжего ребенка.
Резфельд открыла рот, дабы что-то сказать, но внезапно к ним в гости наведался посетитель, от которого девушка буквально понесло на ха-ха. Стараясь сдержать свой смех, который не должен был быть замечен...как никак такая ситуация должна наоборот удручать, а не смешить, Кэтрин прижала свои губы, делая максимально серьезное лицо, - Боже...что за костюм сутинера, - черная кожа. Респиратор. Выглядело конечно опасно, однако если посмотреть с другой стороны, такое обычно носят любители себя "помучить", или представители борделя.
Разговор двух мужчин смысл смешливые мысли, вынуждая Кэтрин не наигранно стать серьезной. Стараясь ничего не говорить, доверяя Ейсу данный диалог, та лишь пристально, с полным непониманием и возмущением посмотрела на Мышь, стоило тому вставить слово про её освобождение. Геройствовать захотел? Или окончательно сдался?
- Что до вас леди, мы еще выясним кто вы такая и почему таскаетесь с этой сточной крысой. Будете хорошо себя вести и может выйдете досрочно с камеры за хорошее поведение, - Кэтрин явно оскалилась. Говорить такое той, в чьем подсознании живет самый настоящий бунтарь - плохая затея. Особенно, если та не выйдет от сюда одна. Желательно с живым Мастером, а не мертвым.
- Приходите в себя, Эдвард, - стоило некому Якову покинуть камеру, уйдя по своим делам, Ризфельд продолжила заниматься тем, чем занималась с начала появления в этом сыром помещении.
От не мысленных количеств движений веревка на её запястьях чуть ослабла, но пока недостаточно для полного освобождения. Спец-агент не предпринимала никаких других действий, пока детектив находился в отключке. Не было смысла. Однако стоило Ейсу наконец вернуть свое сознание, кошка начала поворачиваться. Просто поворачиваться в другую сторону, максимально сильно натягивая веревку на крюке, стискивая зубы от неприятного чувства сдавливания кистей рук, которые следовали за телом.
Немного побыв в таком положении, она вернулась на исходную позицию, пару раз томно вздохнув. Пальцы нащупали один слой веревки, начиная со скрежетом снимать его с руки. Потом другой слой, потом третий. Как только правая рука почувствовала хорошее ослабление, Кэтрин просто протиснула кисти, освобождая одну свою конечность. Не хотелось церемониться, потому согнув и приподняв ногу, девушка достала из своего ботфорта складной нож, который хранился и прятался в голенище сапога. Одно движение, левая рука тоже на свободе, давая телу спокойно ступить на пол.
Присев, выжидая словно притаившиеся кошка, Кэт внимательно вслушивалась в звуки за решеткой, проверяя, не услышали ли её. Ничего не изменилось и, девушка осторожно подошла к Ейсу, дабы его освободить. Только вот...тот был выше её примерно на двадцать сантиметров, крюк был выше, из-за чего руки не могли добраться до основного узла.
- Простите, - не было другого выхода. Ризфельд подошла к детективу вплотную, насколько это было возможно, буквально касаясь его всем телом. Именно тогда Эд мог почувствовать совсем отличающийся от запаха канализации аромата. Он был нежный, фруктовый, слегка сладковатый и очень приятный. От девушки тянуло крайне явной ноткой...персика? Да, это был именно запах этого фрукта, который слишком четко чувствовался на фоне смердящих нечистот, давая обонянию будто глоток свежей воды среди затхлой пустыни. Он не пропал несмотря на противоположные ароматы, очень приятно даря свою сладость ближайшим вкусителям.
- Не шевелитесь, - поднявшись максимально на носочки, облокачиваясь на тело мужчины будто на единственную опору, Кэт начала мало по мало отрезать кусочки веревки кончиком ножа. Если Эд сделает лишнее движение, нож может случайно задеть его кожу, потому девушка попросила не двигаться, пока старательно пытается отрезать хоть один слой веревки.
Спустя пару минут "вырезки" с разных сторон, Ейс мог почувствовать, как его тело чуть поддалось вниз, выпуская из пут. Кэтрин это тоже почувствовала, потому снова, дерзко, не спрашивая разрешения еще раз нарушила личное пространство партнера, чуть его приобняв. Она понимала - мужчина может не удержаться на ногах из-за отекших мышц или остатков снотворного, потому придержала того на себе в виде обнимашек, медленно, очень аккуратно усаживая на пол, облокачивая спиной на сырую кладку.
- Все нормально? - спросив это, спец-агент сняла с рук детектива остатки узелков. Находясь в таком положении, плечи, руки, да все тело не просто немело, оно сводило неприятной болью, не давая даже движения сделать. Если кошка во время своего пребывания хоть как-то разминалась с веревками, то Белая Мышь висела долгое время без сознания, от чего мышцы сейчас могли неприятно отходить, суставы сводить и отзываться при попытке что-либо сделать резкими, неприятными чувствами.
Потому Кэтрин немного переживала по этому поводу.
Но, получив ответ на свой вопрос, она просто встала и пошла осматривать тюрьму.
Кисти болели, совсем чуть кровоточили. На бледной коже явно виднелись красные, воспаленные ранки от очень грубой веревки, но девушка будто этого не замечала. Было больно. Очень. Однако её научили теперь боль, потому кошка просто искала выход их данного помещения.
Отредактировано Katherine Riesfeld (30-07-2020 14:50:24)
- Подпись автора