мы — храбрые охотники севера, конечно!
мы не ведали цивилизации, мы — отшельники, сами по себе и нам никто не нужен, кроме клана!
но клан — это семья, а у семьи всё общее:
и горе, и радость, и еда, и кров, и земля, да!

вы — старые трусы, сидящие на севере,
у вас на уме только одна гордость и честь (а честь — второе название для гордости)!
из-за вас-то мы и перемрём:
а лучше бы вы помощи у мягкокожих попросили, горе нам всем, да!

как мы выживаем на севере, вы спрашиваете?
как мы стали такими сильными и крепкими, да?!
конечно, мы научились, как брать в руки копьё и сражаться за свою жизнь без страха, что завтра не настанет!
жизнь есть и в пустыне, и в тайге — вы просто смотрите плохо!

как вы выживаете на севере, спрашиваете?
да никак! те, кому место уже нагрето — те и выживают, да?
а остальные что? а наши юные? вы их помирать оставили, для них нет ни завтра, ни сегодня!
столько говорили про традиции, что сами про них забыли; мы — семья, у нас всё общее;

кем мы руководимся?
нашими традициями, конечно!
взрослыми становятся у нас тогда, когда настаёт время — отправляются в тайгу сами,
доказывать, что охотники! только тот, кто может защитить клан — взрослый,
а взрослые могут и голосовать, логически, не думаете, да?
тот, кто принёс пир богам с охоты — тот и взрослый!
жестоко, вы скажете? ба!
в жестоком севере это ещё цветочки!

как вы руководитесь?
дырявой башкой, конечно!
сегодня я отправлюсь становиться взрослой, потому что настало время — но не в тайгу,
далеко, доказывать, что я — охотница, могу клан защитить; взрослая,
а стану взрослой — смогу голосовать, а потом — стать вождём клана, да?
я принесу такой пир с далёких земель, которого не видели мы никогда!
безрассудно, вы скажете? ба!
в жестоком севере это ещё цветочки!