Отвлеченные шумом, собеседницы Одиллии смолкли. Виконтесса Буршье, чей муж был слишком ленив до танцев, предпочитая штосс и лото, сморщила свой маленький курносый носик и раздраженно дернула подбородком. А дочь барона Ридели, Лисбет, дебютировавшая только в прошлом году, активнее замахала веером с павлиньими перьями, будто по округе распространился неприятный запах. То, как она подражала жестам своих более взрослых собеседниц, было до смешного умилительным.
— Как некультурно!
— Немыслимо!
— Животные!
Возмущенные шепотки и причитания юных дам слышались со всех сторон. Графиня Грейсток поторопилась увести свой многочисленный табор дочерей в гостиную, где другие дамы играли в фанты. Одиллия продолжала потягивать шампанское, катая вкус по языку. Придя на бал, устроенный генеральской семьей все видимо позабыли, что не все военные будут галантными рыцарями, и что не все из них являются аристократическими отпрысками, чьи родители были в состоянии оплатить обучение в лучших военных училищах, чтобы их сын получил офицерское звание вместе с получением диплома. Ожидать, что дослужившиеся до чинов выходцы из народа будут вести себя так же, как их братья по оружию из элитарного класса, было, как минимум, неразумно. Правда, Одиллия слышала, что выслужившимся простолюдинам преподавали базовые знания придворного этикета, чтобы не было крупных эксцессов. С другой стороны, обстановка была праздничная и менее формальная, чем на других светских раутах. Этих солдат не за что было винить. Хотя, в стороне, на атаманке в уютно драпированном эркере, усроилась дочь маркиза де Бурги, во всем своем великолепии, похожая на монструозную розовую клумбу, окруженная свитой вассальских дочек, она демонстративно вздыхала и закатывала глаза, надменно жалуясь на неотесанность вояк.
“Как бы до дуэли не дошло, — Одиллия проследила взглядом как один подвыпивший ухарь, пошатываясь, увязался за горничной, ушедшей в сторону кухни. — И чтобы никого не попортили”.
Представление было занятным, Одиллия никогда не видела, чтобы кто-то остался стоять после такого количества спиртного, выпитого за один раз. Более того, мисс Вильерс вообще не разу не видела, чтобы кто-то был в состоянии столько выпить. Только вот… Одиллия заметила, как мисс Ридели встревоженно оглядывает зал, прижав свой помпезный павлиний веер к груди. Видимо, в поисках матери, с которой приехала на бал. Только вот мадам Ридели ушла с мадам Моррис, и вряд ли вернется в ближайшее время. Проведя достаточное количество времени на светских мероприятиях разной широты и торжественности, от небольших салонных встреч до пышных балов в Императорском дворце, леди Вильерс неплохо чувствовала общую атмосферу. И, надо сказать, в данный момент она неумолимо становилась все более напряженной. Возможно, для солдатской братии это и было мелочью, но любой присутствующей здесь леди было бы не комфортно, если бы очаровательные, слегка подвыпившие, для настроения, офицеры превратились в упитых в усмерть свиней. Одиллия не чувствовала себя святой девой, да и быть в центре внимания не особо стремилась, но когда все вокруг решили превратиться в тыкву, другого выбора не было.
Мисс Вильерс залпом осушила небольшие остатки дорогого шампанского в своем бокале, отставила бокал на изящную консоль, и, натянув свою самую любезную улыбку, направилась прямиком к генералу Моррису. Остановившись перед генералом она сделала короткий, но изящный реверанс, для повторного приветствия, мягко шелестя подолом.
— Генерал Моррис, если так и продолжится, то наши бравые защитники отправятся спать раньше, чем леди успеют натанцеваться, — шутливым тоном, с толикой кокетства, произнесла Одиллия. — Вы же не хотите оставить дам без кавалеров?
Обыкновенно, генерал любил общество юных дам, хотя леди Вильерс не слышала никаких скандальных слухов, по крайней мере, относящихся к интрижкам генерала с дамами благородного происхождения, поэтому на счет себя она не особо переживала. Вот и сейчас нельзя было не заметить, как генерал поджал живот и выпятил грудь, пытаясь омолодиться, чтобы соответствовать собеседнице.
— Ох, кстати, я так и не спросила о здравии вашего сына. Я слышала, что Роберт довольно успешен в Гостьере, — Одиллия продолжала приветливо щебетать, помахивая веером.
“И что горничные принесли вам как минимум троих внуков в подоле,” — последнее, естественно, не было сказано вслух.
Внезапно швейцар огласил приход принцессы Эмилии, нынешней герцогини Анкарис, поэтому Одиллия не могла задерживать Морриса подле себя.
“Надо будет подойти поздороваться, но…” — Одиллия оглядела бальный зал, в глазах присутствующих незамужних дам отразился голодный блеск, недавние кокетливые и веселые барышни превратились в стаю борзых, вставших на кроличий след. Знакомство с принцессой автоматически давало хотя бы эфемерную, но возможность либо быть представленной одному из принцев, либо пробиться на службу придворной дамой, ну а там, возможно, и до фаворитки недалеко.
“Позже, определено позже,” — Одиллии стало не по себе от внезапного осознания того, что будь ее живот таким же плодородным, как и у обычных женщин, она, скорее всего, тоже бы вела себя как голодная собака. Химера почувствовала острую необходимость выпить еще шампанского.
